Месяц: Январь 2012

Любі, друзі! Всі, хто читає зараз ці рядки! Не знаю, чи відчуваєте ви при цьому епохальність моменту, але він справді таким є! Збулась мрія всього прогресивного людства: зараз буде покладено край епічному срачу багаторічній суперечці між українофілами та москвофілами в питанні, що ж означає оце славнозвісне «вся оукраина постона» в  літописі під 1189 роком!…

Але, перед тим, як закрити це питання на віки вічні, пропоную, хоча б стисло, ознайомитись з «досягненнями»  сторін.

Отже, «ураїнофільська» партія щиро вважає, що ««оукраина» в літературних і історичних пам’ятках 12 — 15 століття  означало свою землю, рідний край. Аналогом є німецьке слово Inland (Вкраїна), яке означає внутрішня, своя земля. Вкра́їна (Укра́їна, Укра́йна) — це споконвічно руські землі (внутрішні землі). Все інше — це приєднані землі. Термін Вкраїна використовувався, аби протиставити Русь споконвічну Руси приєднаній.

Слід зауважити, що не можна тлумачити букву «У» як «біля», що намагаються робити російські дослідники. Такий підхід конфліктує із семантикою української мови (а також — білоруської, польської, чеської), в якій «У» тлумачиться тільки як «в», «у середині».

За деякими версіями слово означає кордон, пограниччя, пограничну країну (індоєвропейський корінь — (s)krei ‘відокремлювати, різати’). Водночас ця остання версія (яка активно підтримується рядом сучасних російських вчених і політиків) досить сумнівна, оскільки «витісняє» Київ (визнаний центр «руських земель») і його землі на якусь уявну «границю», «пограниччя». Кожен народ відчуває себе центром Всесвіту й не може позиціонувати себе відносно якоїсь іншої землі, а тільки інші відносно себе.»

«Москвофільська»  ж партія, не менш щиро, думає, що ««Украина» происходит от древнерусского оукраина, «пограничная область», которое часто применялось к пограничным землям Руси. А в русской литературе вплоть до конца XIX столетия слово «украйна» использовалось в значении «предел, находящаяся у края земля».

По другой версии, распространнной в украинской исторической науке, а также в среде украинского народа, название «Украина» происходит от слова «край», «краина» (укр. «країна»), то есть просто «страна», «земля заселённая своим народом», а «украинец» означало «соотечественник». При этом утверждается, что термины «україна» и «окраїна» всегда чётко различались по смыслу, что опровергается многочисленными первоисточниками. Впервые слово «оукраина» со значением «пограничная область» используется в Ипатьевской летописи, запись датируется 1189 г.»

І невідомо, скільки століть ще точилась би ця  суперечка, якби не зусилля трьох (в усякому разі, ми знаємо про цих трьох) людей.

Перша людина  — Михайло Василевич. Це русин зі Сянока в Галичині (Лемківщина). Відомо, що він  працював над перекладом і переписуванням Пересопницького Євангелія (1556 р). А керував цією працею пересопницький архімандрит Григорій — освічена людина, знавець багатьох мов. Як відомо, «пам’ятка містить унікальний матеріал для вивчення історії української мови на всіх її рівнях та взаємодії народнорозмовних і книжних елементів в українській літературно-писемній мові XVI ст. У ній чітко проступають риси живої народної мови.»

Третя людина — це український вчений, митрополит , політичний, громадський і церковний діяч, мовознавець, історик церкви, педагог Іван Огієнко (церковне ім`я Ілларіон).

Саме він звернув увагу на те, що «церковнослов’янське «пріиде в предЂль (грецьке огіа = краї) іудейскія» укладачі Пересопницького Євангелія переклали як «пришоль въ оукраины иоудейскыя» (тут нагадуємо читачам, що лігатура «оу» читається як «у»)!

«Пересопницька Євангелія 1556-1561 років, рукописна, Матвія розділ 19. Тут слово «україна» — земля, край, область.»

Треба зазначити, слово «оукраина» не зустрічається в  словниках церковно-слов`янської мови, нема  його також  і в сучасній болгарській мові.

Отже воно є місцевим: руським-українським. І припустимо, що «редакційна колегія» Євангелія, вважала слово «оукраина» синонімом, народнорозмовним відповідником церковнослов`янському (тобто болгарському) слову «предЂл», саме тому й використали його під час перекладу.

Тож нам залишилась лише справа техніки: дізнатись як в ті часи русини тлумачили це болгарське слово!

Памво Беринда, в своєму  «Лексиконі словеноросському» (церковнослов`яно-руському перекладному словнику), 1626р., розтлумачує русинам болгарське слово «предЂл»: болгарським же словом «граница», польским словом «крисъ» (край) і руським словом «повЂт» (повіт) (знову ж, нагадуємо, що  в руській мові «Ђ« (ять) читається на український «манЂр» — як «і»).

ПредЂл — граница, крисъ, повЂт

Анонімний автор русько-церковнослов`янського словника «Синоніма словеноросська» перекладає читачам на болгарську:

ПовЂть — страна, прεдЂлъ

Краина — страна

Граница — прεдЂлъ

Сторона — страна

Тут ми зустрічаємо інше болгарське слово «страна», яке Памво Беринда розтлумачує русинам так:

Страна — повЂт, сторона, краина

Як ми бачимо, все обертається навколо,  тих же самих, сучасних українських «смислів»:

ПредЂл — граница, страна, повЂт, сторона, краина.

Цікаво, а як же тлумачать слово «предЂ л» сучасні болгарські словники? І ось тут на нас чекає справжня сенсація!!!

ПРЕДЕЛ, мн. предели, м. 1. Мислена линия, която ограничава пространство или време; граница, рамка. Извън пределите на града. 2. Само ед. Крайна степен; праг. Предел на търпението. • Родни предели. Страна, област !!!!

ГРАНИЦА, мн. граници, ж. 1. Разделителна линия между териториите на две държави, две области, местности и др. Държавна граница. В границите на града. 2. Прен. Мислена линия, преграда между две явления. На границата между живота и смъртта. 3. Прен. Предел, допустима норма. Това минава всякакви граници на приличието. // прил. граничен, гранична, гранично, мн. гранични. Гранична застава. Гранична линия. Гранично явление. • Зад граница. В чужбина.

ОБЛАСТ, областта, мн. области, ж. 1. Най-голямата административно-териториална единица в нашата държава. Ловешка област. 2. Част от повърхност. Полярна област. 3. Зона, район, в който е разпространено нещо. Планинска област . 4. Място и близките до него части от тяло или предмет. В областта на сърцето. 5. Клон от наука, дейност, занятие. Нова научна област.

РАЙОН мн. райони, (два) района, м. 1. Място, местност, обособени според някакви свои особености — географски, икономически, геологически, метеорологически и пр. Промишлен район. Земетръсен район. 2. Територия, обхваната от някаква дейност, от някакво явление, действие. Район на снеговалежи. Район на бедствие. 3. Административно-териториална единица в голям град. // прил. районен, районна, районно, мн. районни.

СТРАНА мн. страни, ж. 1. Място, разположено в посока от нещо или от някого. От едната му страна имаше път, от другата — ливада, от третата — река, от четвъртата беше планината. 2. Държавата, обикн. като територия; край. Близки и далечни страни. 3. Ограждаща линия. Страните на триъгълника са различни. …..

КРАЙ, краят, края, мн. краища, (два) края, м. Област, район. Не съм от този край. Ще се завърна в моя край. Планински край. • Роден край. 1. Област, в която съм роден. 2. Родна страна.

Як ми бачимо, тлумачення болгарами слова «предел», повністю, просто на 100%!!!, співпадає з тлумаченням українцями слова «україна»!!!

Тут і кордон, тут і країна , тут і частина поверхні, тут і адміністративно-територіальна одиниця, тут і рідна країна, тут і своя сторона, і край в якому народився!

Саме тому, щоб якнайточніше передати зміст болгарського слова «предЂл», укладачі Пересопницького Євангелія й обрали давнє народне руське слово «оукраина»!

Тож, якщо ми бачимо слова «оукраина», «вкраїна» в середньовічних руських текстах, то ми , в першу чергу, маємо звертати увагу на контекст, в якому ці слова використовуються.  «Оукраина» може означати «кордон», а може означати й «земля, область, край, країна»… а може  і все зразу, коротше, одним словом — «Україна». Але, в жодному випадку, слово «предЂл/оукраина» не тлумачиться словниками як «окраїна, прикордонна область»!

Отже,  для повноти картини, нам залишилось тільки з`ясувати, як тлумачать церковнослов`янське слово «предЂл» російські джерела. І тут на нас чекає ще одна сенсація!

«Полный церковно-славянский словарь»  Г. Дяченка (1900 р.) дає таке тлумачення слова «предЂл»

Виявляється, розуміння росіянами цього терміну є неповним і обмежується поняттям «граница»!

Цікаво, що В. Даль, в своєму словнику (1863 р.) дає ще повне тлумачення цього терміна:

ПРЕДЕЛ м. начало или конец, кон, межа, грань, раздел, край, рубеж или граница; конец одного и начало другого, в смысле вещественном и духовном. Пределы государства, рубежи, границы. … Китайские пределы, страна, земля, государство, окруженное пределами. …

Пізніші ж російські словники вже не дають зовсім тлумачення «предел —  страна, земля, государство» або подають це значення як поетичне та застаріле.

А ось як В. Даль подає слово «украйный»:

УКРАЙНЫЙ и украинный. крайний, у краю, на краю чего находящийся; дальний, пограничный, порубежный, что на крайних пределах государства, Сибирские города встарь зывались украйными. А город Соловецкой место украинное, Акты. Украй, украйна, область с краю государства или украйная. Латины взяша украины неколико псковских сел, стар. Даже до украины нашей страны молдавской, стар. На украине, на студеном море, стар. Ныне Украиной зовут Малую Русь…

Але, в той же час, він не  знає слова «окраина»… Форма «окраина» не відома  і в давньоруських текстах. Не знають її   церковнослов`янські лексикони й словники, але вона присутня в сучасній болгарській мові:

ОКРАЙНИНА мн. окрайнини, ж. 1. Погранична област. 2. Крайна част на населено място. Живея в окрайнините на града.

І ось тут ми робимо фундаментальний висновок. Якщо семантика руського-українського «україна» відповідає болгарському «предел», то московське-російське «украйна» семантично споріднене з абсолютно іншим болгарським словом «окрайнина».

А якщо по простому, то росіяни й українці вкладають в  це слово різний зміст, по різному його відчувають і розуміють! Власне, схожістю написання все й закінчується. Відтепер це доведено науково.

Ось ця схожість написання і була причиною багаторічних суперечок! Але з цього моменту все скінчилось!

І коли ми вже розставили всі крапки над «ї», залишилось хіба що спитати: » А, власне, на якій підставі росіяни виводять етимологію українського слова «україна» на основі російської мови?» Особливо розчулюють, своєю дитячою безпосередністю, слова штибу «Классический «толковый словарь живого великорусского языка» Даля (издание 1865 года), объясняя это слово, приводит такие примеры…» або «по другой версии, распространнной в украинской исторической науке, а также в среде украинского народа…». Це, без сумніву, «нове слово» в лінгвістиці! Все одно, що виводити етимологію імені Хуан на основі російської ненормативної лексики. Або, як в тому українському анегдоті, на основі української мови тлумачити російське слово «сравні». Буде весело, але чи можна сприймати результати цих «досліджень» серйозно… Так само і з «Україна — это пограничная область»…

Отже, ця дурна суперечка через тлумачення слова «оукраина» залишилась в минулому, тож  ідіть і рознесіть цю євангелію (благую вість) інтернетом (це я до того, що копіпаст вітається).

А чергову «образованщіну», яка вам надумає розповідати, що ««Украина» происходит от древнерусского оукраина, «пограничная область», которое часто применялось к пограничным землям Руси» або що «в русской литературе вплоть до конца XIX столетия слово «украйна» использовалось в значении «предел»«, посилайте на…. ну, як мінімум, на цю сторінку.

Что касается мифопоэтического образа «России – освободительницы», то его разрушили сами москвофилы, попутно посеяв в жителях Галичины зерна недоверия к русскому народу. Судите сами, вот история «европейского скандала», который тщательно замалчивается «украинологами».

3 сентября 1914 г. русские войска вошли в Львов. Вскоре было образовано Галицко-Буковинское генерал-губернаторство, а генерал-губернатором стал граф Алексей Бобринский. 23 сентября 1914 г. он выступает с речью, в которой говорит буквально следующее: «Считаю необходимым ознакомить вас с ключевыми основами моей будущей здесь деятельности: прежде всего Галичина и Буковина есть издавна коренные части одной Великой России. На этих землях население всегда было русское, и обустройство их должно происходить на русской основе. Я буду насаждать русский язык, закон и уложение». Обратите внимание, как мы уже увидели выше, в Российской Империи глупостями не занимались. Украинского народа для них не существовало, и он должен был исчезнуть, причем речь об уничтожении, конечно, не шла. Ведь как можно уничтожить то, чего нет? Куда там австриякам с их концлагерями – Бобринский намеревался в такой концлагерь превратить всю Галичину с Буковиной. А его верными подручными в этом явились москвофилы. «Карпаторусский Освободительный Комитет» сформировал правительство, которое называлось «Русский Народный Совет», а главой его был небезызвестный уже нам В. Дудикевич, глава РНП. А вот краткий перечень мер, при помощи которых Бобринский и подконтрольный ему Русский Народный Совет «насаждали русский язык и закон».

18 сентября 1914 г. генерал-губернаторство издает Циркуляр, в котором предписывалось закрыть все украинские и польские образовательные учреждения. В государственных учреждениях и церквях запрещалось использование украинского языка. Отдельный приказ от 30 сентября 1914 г. накладывал запрет на продажу украинских книг в магазинах, более того, как свидетельствует полковник Мезенцев, за нарушение этого запрета полагался штраф в 3 000 руб. или трехмесячное заключение. Существуют также свидетельства, что конфискованные украинские книги подлежали сожжению в специальном месте. Ревизии были подданы музеи, часть экспонатов была вывезена в Петербург и Москву (так потом вели себя гитлеровцы в Киеве, но здесь-то речь шла о вроде бы «братских» народах). За 1914 г., т.е. за сентябрь-декабрь было всего проведено только в Львове 1200 арестов, 1000 обысков, при этом 578 чел. было выслано в Сибирь, из них 12 священников. А всего через киевские тюрьмы по этапу в Сибирь, согласно данным Н. Полонской-Василенко, прошло 12 тыс. чел. И это было только начало, а масштабы репрессий уже сравнялись с австрийскими. Греко-католические епархии ликвидировались, вместо них организовывались православные – всего насильственно было переведено в подчинение РПЦ 200 епархий (господа «украинологи» часто поднимают крик о том, что на Западной Украине якобы насильственно отнимают храмы у православных, а вот как вы это назовете?). Ликвидирована была Львовская духовная семинария, митрополит А. Шептицкий и ректор духовной семинарии о. Й. Босян были арестованы и высланы в монастырскую тюрьму в Суздале. А чем же в это время занимались москвофилы? А они открывали русские школы (взамен закрытых украинских), издавали учебники на русском языке, организовывали курсы русского языка. В Львове и Станиславе открыли русские гимназии по образцу Российской Империи (думаю, все читали в детстве «Кондуит и Швамбранию», и прекрасно помнят, что это были за «прогрессивные» учебные заведения и какой «свободой» там пользовались учащиеся). Во Львове даже планировалось открыть русский университет. Их деятельность была настолько бурной, а результаты – образцовыми, что в апреле 1915 г. туда уже готовился приехать сам Николай Второй. Но… не прибыл. Российские войска накануне потерпели сокрушительное поражение, и в составе Галицко-Буковинского генерал-губернаторства осталось только 8 уездов. И тут случилось то, в сравнении с чем меркнут страшилки Талергофа. Там был концлагерь, а здесь все происходило на глазах ошеломленных новых граждан Империи.

7 мая 1915 г. граф Бобринский издает беспрецедентный указ, согласно которому все мужчины в возрасте от 18 до 50 лет подлежат отправке на строительство оборонных сооружений, или переселению на другие территории Российской Империи, в случае отказа их ждал этап в Сибирь. Когда об этом указе узнали в Петербурге, грохнул страшный скандал в Думе. Напуганный возможностью очередной революции царь приказал заменить кнут на пряник – переселенцам начали обещать земельные наделы в тех областях, куда им предписывалось переселяться, в особенности этим занимались священники РПЦ. Но в этот момент в сознании людей уже начал рушиться миф о земле обетованной, о добром белом царе, который принесет с собой благоденствие. Люди стали отказываться ехать. Именно тогда была придумана страшилка о Талергофе, которую размножили москвофильские газеты, а львовское «Новое время» даже стращало население тем, что австрияки будут жечь и вешать всех в селах, где стояли российские войска. Ирония состоит в том, что они были совершенно правы. Австро-венгерские войска действительно жгли и вешали, особенно этим отличались венгры. Но москвофилы «забыли», что сами же и вызвали этот весь этот ужас, на протяжении сорока лет ведя активную подрывную деятельность в Австро-Венгрии. И люди ехали. 18 мая 1915 г. в Киеве было зафиксировано 2 тыс. беженцев, 19 мая прибыло еще 3 тыс., а на 4 июня 1915 г. их было уже 15 тыс. чел. Куда там Талергофу к этой волне выселения, к тому же беженцам так ничего и не выделили, а бросили их на произвол судьбы, точно так же, как австрийцы под открытым небом бросили заключенных в Талергофе. Князь С. Урусов откровенно заявил: «Мы не знаем, кто уполномочил архиепископа Евлогия (он был одним из основных вдохновителей переселения и активно рекламировал выгоды от него) вести переговоры с галичанами и давать им обещания больших земельных наделов. В любом случае странно, что представитель церкви берет на себя обязательства, выполнить которые не может». Об этом сразу же стало известно в Галичине, и люди ехать перестали. Теперь они начинали понимать, что именно под «национальным единством» имели в виду москвофилы, и мифопоэтический образ «России-освободительницы» в их сознании дал серьезную трещину.

Граф Бобринский на это ответил приказом от 2 июня 1915 г., которым все мужское население возрастом от 18 до 50 лет, кроме евреев, подлежит выселению в отдаленные области Российской Империи. При этом предписывалось с собой брать семью, домашнюю утварь, скот и коней. А уже 20 июня (поскольку народ начал активно сопротивляться) еще больше ужесточил меры, предписав войскам всеми возможными способами побуждать население к отходу вместе с российскими войсками. На практике это делалось весьма простым способом – село сжигалось, а жителей по железной дороге отправляли прямиком за Урал. Были созданы переселенческие лагеря в Люблине, Хелме, Ковеле и Луцке («Талергоф» вы хорошо помните, господа «украинологи», а вот как вы назовете эти лагеря?). Согласно сводкам медиков, среди интернированных массово гибли дети, как наиболее слабые. Австрийцы хоть в концлагерь взрослых загоняли, а тут всех, причем без разбора. Киевский комитет зарегистрировал 3 млн. 306 тыс. чел. выселенцев, которые оказались буквально на голой земле вдалеке от дома. И это в лучшем случае половина.

И завершилось это возмутительным для того времени взятием заложников перед отступлением из Львова общим числом 700 чел. Среди них были послы в парламент, банкиры, судьи, адвокаты, в основном – интеллигенция. Произошло это 9 июня 1915 г. Именно это ужаснувшийся деяниям своей же страны П. Милюков и назвал «европейским скандалом», потому что только российская армия додумалась до взятия заложников, что ныне всеми безоговорочно считается актом терроризма. В 1915 г. армия Российской Империи повела себя как какие-нибудь ливанские террористы, отступая и прикрываясь мирными жителями.

После этого имперский миф о России окончательно был разрушен. На мой взгляд, ощущение людей, в чьем сознании начинает рушиться очередной имперский миф, лучше всего проиллюстрируют киплинговские строки:

О, этот мир – какой измерить мерой

Ограбленные души и умы:

Не верим – оттого, что жили верой,

Не ждем, затем что чуда ждали мы.

Поэтому очень часто «украинологи» российского разлива и не могут понять, почему это лояльная к России Галичина вдруг не просто заинтересовалась антироссийскими идеями, а даже включила их в свою систему мировоззрения. Начались изобретения очередных исторических фальшивок, подобных уже выше упоминавшемуся Талергофскому альманаху. Порой изобретались настолько сумасшедшие «объяснения», что у мало-мальски знакомого с историей украинско-польский отношений человека начинает истерика от смеха. Например, ряд подобных «исследователей» с пеной у рта доказывает, что украинцев придумали поляки. Любопытно, а против кого тогда была направлена пацификация Пилсудского? И кого это пытались выбить из Львова польские войска в 1918 г.? И все это для того, чтобы хоть как-то объяснить, почему это галичане вдруг прекратили смотреть с молитвенно сложенными руками на Россию. А ларчик, как всегда, оказался незапертым. В сознании людей просто рухнувший имперский миф о России, сменился другим, в котором место «золотого века» заняла Австро-Венгрия, благо соответствующих фактов хватало. Потом предстояло рухнуть и ему, благодаря Адольфу Гитлеру.

«Галицкая Руина», а именно так следует называть 1914-1915 г., явившиеся первым из двух страшных испытаний, выпавших на долю Галичины, является примером трагичности и утопичности надежд народа на то, что придет добрый царь-освободитель, который принесет мир и благоденствие. Этот урок не мешало бы выучить тем нашим политикам, которые слишком сильно надеются то на одно, то на другое государство в надежде, что их «братскость» или «приверженность западным ценностям» принесет благоденствие и нам. На самом деле не бывает хороших империй, бывают только красочные мифы о них, которые потом оборачиваются жестоким разочарованием

С этого момента москвофилы начали понимать, что «битву за города» они проигрывают. Более того, «Вечерниці» и «Мета» начали публиковать материалы по истории Запорожской Сечи, что немедленно породило целую моду в одежде и даже в прическе. Украинофильское движение становилось настолько сильным, что в 1863 г. Д. Танячкевич даже осмелился публично заявить об организации петиции к австрийскому правительство о заступничестве за украинцев перед Россией (которая, конечно же, было отклонена, но сам факт такой политической акции говорит о достаточной мощности движения). К тому же «Мета» регулярно публиковала письма из Малороссийской губернии, где описывалась практика действия «Валуевского циркуляра», что чрезвычайно ослабляло москвофильские позиции. Реакция последовала немедленно: в декабре 1863 г. в России «Мета» была запрещена по обвинению в «пропаганде сепаратизма». В ответ «Мета» дерзко публикует стихотворение П. Чубинского «Ще не вмерла Україна», которое немедленно кладется на музыку и становится неофициальным гимном украинофильского движения. Именно тогда в Галичине и появляется идея о единстве всех украинских земель, впервые озвученная на шевченковском вечере в Перемышле 10 марта 1865 г. Обратите внимание – «сепаратистские идеи» появились в «Мете» не до ее запрета, а после него.

До него даже у того же Танячкевича были вполне лояльные настроения к Российской Империи, если читать текст поданной им в 1863 г. петиции к австрийскому правительству, где говорится буквально такое: «ПопросімЪ нашого ласкавого [австрийского] уряду, щобЪ поспитався у Москви, за які-то провини вона так страшно на Вкраїні господарює…». Опять же, обратим внимание, какую позицию при этом занимает Танячкевич – позицию просителя, причем априори считающего, что украинцы чем-то провинились перед российским правительством. Резкий запрет на ввоз «Меты» ясно показал всем – провинились тем, что имели несчастье быть украинцами, а не «русскими». 8 августа 1866 г. «Слово» публикует резкую статью «Погляд в будучность», где говорится о том, что «мы уже не русины 1848 г., а настоящие русские», давая недвусмысленно понять, что глупостями Российская Империя не занимается, и украинцы должны признать себя русскими безо всяких условий. Гораздо позже, уже в 1882 г. во время скандального процесса над москвофилами И. Наумовичем и В. Площанским выяснилось, что «Слово» напрямую финансировалось официальным Петербургом. А тогда это было последним гвоздем в гроб лояльного отношения к Российской Империи среди городского населения Галичины. Москвофилы «битву за город» проиграли.

В 1868 г. народовцы основывают «Просвиту» – сеть читален и библиотек, расположенных преимущественно в городах. Понимая, что благодаря такому мощному и популярному печатному органу как «Мета» украинофилы окончательно займут доминирующие позиции, москвофилы решили использовать ту нишу, которая еще никем не была занята. Этой нишей были крупные села. С одной стороны они не имели значительного влияния, с другой стороны, через них можно было влиять на умы сельского населения, а оно в Галичине было почти вдесятеро большим, чем городское. «Общество имени Михаила Качковского» как раз и было сетью читален, ориентированной на сельское население. А началось оно со слухов, что будто бы скоро прийдет «белый царь», который покарает поляков, выгонит евреев и раздаст землю крестьянам. Именно начиная с 1870-х голов москвофильское движение начало свое гибельное превращение в пятую колонну. Если ранее оно еще питало надежды на укрепление своих позиций в народе, то сейчас, когда стало понятно, что «общерусская идея» так и осталась интеллектуальной штудией М. П. Погодина, оно надеялось исключительно на интервенцию извне, и неизбежно стало инструментом в руках царского правительства. И именно те слухи, которые в надежде завоевать доверие народа распускали москвофилы, стали причиной того, что после начала войны их начали ловить и заключать в концлагеря. А как иначе могли расценивать австрийские военные людей, которые почти сорок лет говорят о «приходе справедливого белого царя»? Только как потенциальных диверсантов и вражеских агентов. Кстати, обратите внимание на срок, которым москвофилы бесконтрольно занимались своим делом. Талергоф был в 1914 г. А свою деятельность как «пятой колонны» москвофилы развернули в 1870-х годах. Сорок четыре года. Делайте выводы, господа, о том, как на самом деле австрияки и украинцы «яростно ненавидели все русское». Грубо говоря, эти «русские» так уже достали всех к тому времени, что все только приветствовали их заключение в концлагеря. В самом деле, вот попробуйте в реальности каждый день нудеть соседу, что вы собираетесь позвать милиционера и выселить его из квартиры. Думаете, он долго выдержит? Украинофилы же были сторонниками федерации (М. Климкович в статье «Федерація и її значеннє для Австриї» высказывает идеи, удивительно схожие с нынешней концепцией ЕС), и предпочитали отстаивать свою точку зрения путем диалога. Угадайте с одного раза, кого именно первым заподозрят в шпионаже после начала войны? А ведь доказательства шпионской деятельности москвофилов были. Но об этом немного позже.

«Общество имени Качковского» немедленно развило бурную деятельность. На вооружение был взят лозунг «лучше утопиться в российском море, чем в польской луже» и активно подогревало радикальные настроения. В середине 1870-х годов оно уже насчитывало 181 читальню в селах. В городах москвофилы заняли резкую антиукраинскую позицию вплоть до истерии, яростно критикуя всех, кто сотрудничал с австрийским правительством. Так, спикер Галицкого сейма Николай Зибликевич, украинец по происхождению и убежденный украинофил, «удостоился» от москвофилов ярлыка коллаборанта. Это, надо понимать, за то, что он добился открытия во Львове «Русского театра», где выступали также и российские актерские труппы. В 1876 г. выходит Эмский указ с запретом книгоиздания на украинском языке. Москвофилы выступают с шокирующим всю общественность, в том числе и австрийскую, одобрением этого хода царского правительства. После этого не стоит удивляться, что в 1914 г. с австрийскими репрессиями против москвофилов были солидарны и украинцы. Ну какому народу понравится движение, которое громогласно отрицает его существование и существование его языка, а всем, кто не желает под власть «белого царя» клеит ярлык коллаборанта. А вы говорите – «ненависть ко всему русскому»… А в 1882 г. грохнул скандал с Наумовичем и Площанским, в котором выяснилось, что большинство изданий москвофилов финансируется Российской Империей и ведет подрывную деятельность. Для сравнения – в России для запрета деятельности печатного органа достаточно было его «несоответствия с мнением цензора». А тут осудили условно пару-тройку москвофилов для острастки, оставив за ними все их права и возможность и далее вести свою работу. А ведь могли осудить по статье «государственная измена». Москвофилы это поняли, и на время градус своей истерии снизили, а также временно свою деятельность свернули. Но ненадолго.

Начало двадцатого века ознаменовалось началом развития политических партий в Галичине. С одной стороны это поощрялось австрийским правительством, которое уже стало федеральным к тому времени. С другой – огромной активностью украинофильского движения, которое заставляло с собой считаться. Особой активностью отличалось студенчество, которое создало крупные объединения в Львовском, Венском, Черновицком университетах. Состоянием на май 1901 г. украинофильское общество «Академічна громада» во Львове насчитывало 271 студента. По нынешним меркам это мало. А по тогдашним цифра гигантская, потому что в «Основе», например, было всего 77 студентов. А в обществе «Січ», которое объединяло студентов Венского университета – 70 студентов. Для москвофилов картина удручающая. Поэтому они в очередной раз решили перехватить инициативу там, где была свободная ниша. Таковая была в сейме, потому что по тогдашнему избирательному закону туда попадали только польские партии. Заключив союз с польскими партиями (при этом публично заявляя о «белом царе», который прогонит поляков), москвофилы создали первую в истории Галичины экстремистскую политическую партию «Русская Народная Партия», одно из крыльев которой сразу выступило с идеологией полного политического единства с Российской Империей и принятием в качестве единственного государственного русского литературного языка (не удержусь от сравнения – это вам не напоминает кое-кого из современных украинских политиков?). Лидерами этой партии были В. Дудикевич и Д. Марков. Подобные заявления из их уст настолько шокировали всех, включая сочувствующих москвофилам, что даже такие убежденные сторонники родства с русским народом как И. Свенцицкий, С. Дрималик и М. Король перешли в лагерь украинофилов. А те в это время отчаянно боролись всего лишь за всеобщее избирательное право и право быть представленными в сейме, это для сравнения. Причем студенческий бунт 22 января 1907 г. закончился арестом студентов, а 15 сентября 1907 г. «Академічна громада» была запрещена на том основании, что это политическая партия. Запрещена была и «Основа». А вот «РНП» эти репрессии не коснулись, они так и сидели в парламенте, занимаясь своим привычным делом, потому что прикрывали их польские партии. Более того, в 1911 г. П. Столыпин распорядился выдать РНП одноразовую субсидию на покрытие затрат на выборах в австрийский парламент, и они опять попали в парламент, в отличие от украинофилов.

Историка лучше не злить навязчивой пропагандой… Потому что очень часто она представляет собой набор аккуратно подобранных исторических фактов, чтобы кого-то выгородить, а профессионал легко может это распознать и тогда будет очень неприятно. Хотите правдивых фактов про Талергоф? Их есть у меня. Только потом не говорите, что я не предупреждал.

История, вообще – предмет скучный. Она на 90% состоит из выкапывания совершенно ничтожных фактов из пропыленных документов, статей и малоизвестных книг, из которых потом выстраивается более-менее достоверная картина событий. Хотя в то же время сделать историческую сенсацию не составляет никакого труда, для этого просто нужно вырвать факт из контекста – и готово! – можно отдавать в печать и пожинать лавры. Яркий тому пример – спекуляции вокруг трагедии Волыни в 1943 г., где произошла взаимная резня украинцев и поляков. Сводятся они в основном к цитатам воспоминаний пострадавших поляков, из которых вытекает, что украинцы вот ни с того ни сего взялись за вилы и начали на них насаживать мирных жителей.

Если рассматривать это событие в отрыве от довоенного периода, все так и есть. А вот если вспомнить, что в 1930 г. Пилсудский разогнал сейм, где, между прочим, была и фракция украинских партий, и начал жесткие репрессии против оппозиции, к которой относились и украинцы, которым страшно не нравилась политика Польши по сокращению количества украинских школ, все становится на свои места. Если же еще вспомнить, что в 1938 г. польские шовинисты начали массовые погромы в галицких городах, становится понятно, откуда взялась массовая поддержка ОУН.

А уж если вспомнить, что в рамках пацификации начали создавать коридор польских сел на Волыни, при этом сгоняя с мест украинцев, то тогда и вовсе становится ясно, что в 1943 г. произошел банальный крестьянский бунт, с обычной для таких восстаний почти звериной жестокостью. Кстати, поводом к нему послужило то, что именно с 1943 г. в волынскую и галицкую полицию гитлеровцы начали массово набирать поляков в надежде, что традиционная межнациональная вражда послужит хорошим мотивом для уничтожения украинского подполья. Правда, вот из таких событий сенсацию не сделаешь, и агитпроп тем более, потому что в таком ракурсе Волынь-1943 становится трагедией, Трагедией с большой буквы, и наглядной иллюстрацией того, чем чреваты разговоры о «сильной руке». Потому что «сильная рука» всегда опирается на шовинизм, расизм и ксенофобию, что потом может аукнуться очень страшными и неприглядными событиями.

Впрочем, что-что, а исторические мифы мы создавать горазды. Одним из таких мифов, например, является история москвофильства в Галичине, которое очень часто подается как доказательство изначальной «русскости» галицкой культуры, которую чуть ли не насильственно уничтожили австрияки с украинцами в концлагере Талергоф. Начать хотя бы с того, что само галицкое москвофильство является мифом. Оно какое угодно, только не галицкое, хотя бы потому, что изначально было явлением, привнесенным извне.

Обычно историю москвофильства начинают с 1850-1860-х годов, когда в лагере москвофилов появились такие сильные полемисты как Д. Зубрицкий, М. Малиновский, Б. Дидыцкий и С. Шехович, а также начали печататься их программные произведения. Это понятно, революция 1848 г. сделала свое дело, и украинское национальное движение начинало набирать обороты, а вместе с ним и основные течения в нем – украинское, пророссийское, пропольское и проавстрийское. В это время под их влиянием находились и крупнейшие образовательные учреждения того времени – Ставропигийский университет, Народный Дом (это во Львове), а также Галицко-Русская Матица, кроме них, москвофильское движение имело в своем активе ряд печатных изданий и даже типографий.

Подобная мощь москвофильства свидетельствует о том, что оно скапливало свои силы задолго до каскада революций 1848 г. и было готово к появлению в народной массе интереса к культуре, истории и искусству. Значит, и истоки этого движения следует искать в более ранних периодах. И вот тут мы сталкиваемся с масштабнейшей исторической личностью, о котором, тем не менее, почти все энциклопедические статьи говорят чрезвычайно кратко и скупо. А зря, потому что человек, который был великодержавным шовинистом и при этом ухитрился вызвать крайнее недовольство государственного цензора, заслуживает пристального внимания. Говорю я о профессоре Московского университета, академике Петербургской Академии Наук Михаиле Петровиче Погодине. Именно он является «автором» москвофильского движения в Галичине.

Погодин – фигура поистине монументальная. Во-первых, он автор теории о том, что якобы до татарского нашествия Киевская Русь была населена великороссами, которые потом переселились на север. Ее очень любят «украинологи» современного российского разлива. Только им, вероятнее всего, неизвестно, что это – лишь вторая часть теории Погодина. А первая состоит в отрицании автохтонности славянского населения Киевской Руси. Михаил Петрович был заядлым норманистом, и считал славян родичами викингов, о чем и написал в своей диссертации «О происхождении Руси» (1825). У Погодина мы находим и корни еще одной популярной ныне «теории» происхождения украинского народа – что современный украинский этнос является смесью славянских племен с тюркскими элементами. Вообще, погодинское наследие, а главное – полемика с ним М. Максимовича, В. Антоновича, О. Котляревского, П. Житецкого и М. Грушевского, широким кругом не читана, и это очень досадное упущение, поскольку серьезно затруднило бы спекуляции на недостаточно изученных страницах истории Украины.

Москвофильское движение, если прослеживать его по датам, обрывается на 1835 г. Это та дата, ранее которой политическая деятельность москвофилов неизвестна. Заметим в скобках, что кое-какая деятельность украинофилов в более ранний период известна, в частности – образование «Общества священников» в Перемышле, а также активная деятельность митрополита М. Левицкого по внедрению в начальных школах обучения на родном языке. Так вот именно 1835 годом датируется первый визит Михаила Петровича Погодина во Львов. Именно там он познакомился с историком Д. Зубрицким, который и стал основателем первой известной историкам группы москвофилов (их имена я перечислял выше), а основной идеей, которая легла в основу их деятельности была идея национального единства Галицкой Руси и Великороссии. Обратите внимание на фундаментальное различие истоков народовского движения и москвофильского. Первое было имело свои корни в традиции просвещения, второе было чисто политическим по своей сути. Именно поэтому москвофильство сумело перехватить лидерство (пусть и на первых порах) у народовцев.

Последующие визиты Погодина во Львов были в 1838 г. и 1841-м. В это время под его идейным руководством и даже финансовой поддержке там образуется так называемая «Погодинская колония», общество, в которое входят сторонники этнического и языкового единства с Россией. А в 1860 г. Михаил Петрович буквально взрывает политикум того времени, публично выступая с идеей панславизма – теорией создания гигантского государства под российской короной, которая объединяет всех славян. Следует отдать должное Погодину. Он совершенно правильно сделал ставку на создание сначала интеллектуального клуба, в котором активно продвигается и проходит первоначальную обкатку его теория на примере Галичины, и после успешной апробации – публичное политическое заявление, которое имеет далеко идущие последствия. Очень похоже на политику, которую почти столетие спустя проводил Советский Союз в Индокитае и Африке, не правда ли?

А теперь давайте сделаем небольшое отступление. Вернемся в 1840-е годы в Петербург, и попристальнее познакомимся с историей журнала «Москвитянин», который выпускался М. П. Погодиным. Журнал этот был не его первым издательским опытом, но создавался он вовсе не по желанию самого Погодина (к тому времени он уже умудрился провалить целых два издательских проекта – «Урания», в котором публиковались А. С. Пушкин и Ф. Тютчев, а также «Московский вестник»), а по указанию московского генерал-губернатора Д. Голицына, который пригласил его вместе с его другом С. Шевыревым на главные посты в редакторской коллегии. Что любопытно, то выбор Голицына пал на этот дуэт исключительно потому, что они были абсолютно лояльны к официальной государственной идеологии, а проект нового журнала утверждали министр народного образования граф С. Уваров и лично император Николай Первый. То есть, речь шла о сугубо официозном издании. Так вот если открыть первый номер «Москвитянина», вышедший в 1841 г., мы там с удивлением обнаружим источники еще двух крайне популярных в современной публицистике мифа – статью М. П. Погодина «Петр Первый», где Петр именуется «царем-реформатором», а его правление показывается исключительно в светлых тонах. Второй миф – в статье Шевырева «Взгляд русского на современное образование Европы», которая буквально пересыпана «выводами» о загнивании и упадке западной цивилизации. Как мы видим, Запад начал «загнивать» еще тогда.

Кстати, первый номер был высочайше одобрен лично императором. А вот с вторым номером вышла неудача. Именно со второго номера Михаил Петрович начал продвигать свою панславянскую теорию, и опубликовал в нем статью «Славянские племена», где впервые заговорил о том, что славяне составляют треть населения Европы, испытывающее гнет Австрийской и Оттоманской Империй, и что им не мешало бы объединиться в одно государство. Полного текста этой статьи мне найти не удалось, однако известно, что статья была настолько ультрарадикальной, что даже граф Д. Строганов, начальник цензурного управления, наложил на нее предварительный запрет, и направил С. Уварову письмо, в котором интересовался, как согласуются подобные идеи с официальными действиями и заявлениями российского правительства. Понять Строганова несложно. «Москвитянин» фактически является органом уваровского министерства, а оно, в свою очередь транслирует идеи царского правительства. Поэтому появление панславистических идей на его страницах – это примерно то же самое, что публично объявить территориальные претензии к двум из наиболее мощным мировым государствам. Но результат был противоположным ожидаемому, статью в сокращенном виде допустили, более того, журнал разрешили рассылать не только в пределах Российской Империи, но и за ее пределами. Однако Строганов остался при своем мнении и изданию журнала изрядно мешал, поскольку считал его шовинистичным (это представьте себе, какие там должны были быть идеи, чтобы в уваровской России их счел шовинистичными даже цензор). В 1844 г. Д. Зубрицкий (нам уже известно, что именно вокруг этого историка начало формироваться ядро москвофилов) написал С. Шевыреву о том, что регулярно получает от Погодина «Москвитянин», и с удовольствием им пользуется.

Ну, а теперь давайте обратим внимание на любопытную подробность. «Погодинская колония» основана в 1841 г., синхронно с выпуском первого номера «Москвитянина». Таким образом, основание интеллектуального клуба может расцениваться как начало целевого формирования читательской аудитории органа пропаганды панславизма. Это подтверждает и реакция Уварова на запрос графа Строганова, а также разрешение рассылать журнал за пределы Российской Империи. Для сравнения: украинофилы не имели возможности что-либо печатать сами, поскольку законы Австро-Венгерской Империи запрещали это в то время. А вот москвофилам даже присылали журнал, причем специфической направленности. Таким образом, пробуждающийся интерес к истории в Галичине могли эффективно удовлетворить только они, и это было еще одним их козырем.

Как видим, оба основных преимущества москвофилов исходят от одного и того же человека, идеолога и основного поставщика идеологических материалов. А отсюда следует только один вывод: москвофильское движение в Галичине было исключительно делом рук М. П. Погодина. Плохой журналист и посредственный редактор, тем не менее, оказался талантливейшим организатором, который сумел на пустом месте организовать целое движение и использовать в своих целях (а также в целях царского правительства) нарождающийся интерес широких масс к истории. Нужно сказать, что с точки зрения социальной психологии действия Погодина имеют вполне четкое основание. Пробуждение национального самосознания всегда начинается с интереса к истории. В этот момент широкие массы народа еще не осознают, что основным источником истории являются они сами, и в них доминируют «экстернальные» ожидания, что придет кто-то и расскажет им, как все было на самом деле.

В основном эти ожидания направлены к тем народам, которые близки данному. Этим и воспользовался Погодин, своими статьями захватывая инициативу и закрепляя архетип «общерусской культуры» в условиях, когда карательная машина Австро-Венгерской Империи препятствует деятельности местных политических и просвещенческих организаций, а следовательно – уничтожает конкурентов москвофилов. Если бы Австро-Венгрия без изменений просуществовала до 1914 года, погодинский расчет оправдался бы на все 100%, в Галичине бы тоже доминирующей стала «малороссийская» версия истории Украины, а в политике большинство ориентировалось бы исключительно на вхождение в состав России.

Кстати, аналогичные процессы уже были апробированы несколько ранее в Закарпатье, куда уже в 1849 г. вошли российские войска, и их там встречали цветами. Что-то подобное планировалось и для Галичины. Но расчет Погодина был сломан революцией 1848 г., в результате которой Габсбурги пошли на кое-какое ослабление режима, и оборотов начало набирать уже движение проукраинское, которое за период 1848-1860 гг. сумело также накопить достаточный потенциал, и резко ворвалось в культурное пространство Галичины, со временем далеко оставив за бортом москвофильство.

Самое интересное во всей истории с москвофильским движением – то, что именно в нем родился еще один излюбленный «украинологами» миф о том, что украинский язык – это ополяченный русский. А точнее, именно таким «украинским» они и пользовались для публикаций. В быту москвофилы в основном разговаривали на польском, поскольку считали «простонародный язык» нецивилизованным, а русским не владели в достаточной мере и свои тексты густо пересыпали полонизмами. Выше я уже говорил, что деятельность украинофилов началась с продвижения обучения на родном языке.

А вот москвофилы этот самый родной язык презирали. Можете ли вы себе представить народное движение, которое презирает язык, на котором этот самый народ разговаривает? Я не могу, поэтому для меня это очередное доказательство, что москвофильство – это целиком искусственное явление. Неудивительно, что большинство сторонников этого движения было сосредоточено в городах и принадлежало к очень специфичному роду интеллигенции, которую Достоевский называл «смердяковщиной», а Солженицын – «образованщиной». Это люди, которые нахватались вершков истории и этнографии, и на этот основании начинают выносить суждения о том, кто в какой степени цивилизован, а кто нет, и стараются причислить себя к «наиболее цивилизованным».

А позиции образованщины во Львове были весьма сильны, поскольку это поощрялось имперским правительством, которому было выгодно поддерживать в обществе представления о том, что Австро-Венгрия является оплотом цивилизации, который несет просвещение несчастным дикарям (что, впрочем, для империй типично).

В 1809 г. германофилы добились закрытия Studium Ruthenorum. Это, если кто не знает, такой факультет в Львовском университете, открытый в 1787 г. по указанию императора Иосифа II, где обучение велось на «рутенском наречии», то есть том языке, который использовался в Великом Княжестве Литовском в качестве государственного, и на котором вели свои «диариуши» львовские православные братства. Так вот германофилы основывались как раз на том, что поскольку «рутенский» является нецивилизованным, преподавание на нем нецелесообразно. Австрийское правительство только с радостью закрыло уже давно «мешавший» им факультет, который был рассадником украинофильских идей. Так что опираться М. П. Погодину было на кого, прослойка людей, готовых к восприятию мифопоэтического представления о «цивилизованном белом царе-освободителе» уже существовала. Беда была в другом. Со временем москвофилы начали организовывать читальни в сельских областях, и неграмотное население верило (конкурентов ведь не было), что именно так оно на самом деле и есть. Потом это сыграло с людьми плохую шутку, о чем мы поговорим несколько позже. А пока вернемся в 1860-е годы.

Пантелеймон Кулиш заслуженно считается одним из основателей украинофильского движения в той части Украины, которая находилась под царской властью. Именно он является «автором» фонетического письма, на котором потом был создан украинский алфавит. До этого все украиноязычные сочинения выходили с использованием церковнославянского алфавита, которым, впрочем, в то время пользовались также и сербы, и чехи. Но мало кому известно, что галицкие украинофилы, в поисках способа перехватить информационную инициативу у москвофилов, поехали именно к нему, как автору «Записок о Южной Руси» (1856-1858). Контакт с Кулишом установил студент Львовской духовной семинарии Денис Танячкевич, который уже публиковался под псевдонимом Будеволя. По приглашению Танячкевича Кулиш едет во Львов и везет с собой как свои произведения, так и произведения других украинофилов. В 1860 г. благодаря В. Белозерскому начинает выходить журнал «Основа», который через Кулиша попадает во Львов. Появление программных работ украинофилов «киевской группы» во Львове произвело эффект разорвавшейся бомбы. В 1861 г. образуются два первых украинофильских объединения – среди студентов духовной семинарии (его возглавил сам Танячкевич) и среди студентов Львовского университета. Образованы они были по принципу «Кирилло-Мефодиевского братства», то есть были полулегальными и поначалу не имели никакого внятного устава. Но буквально в последующие три года возникли такие же общества в Самборе, Перемышле, Тернополе, Дрогобыче, Бережанах, Коломые, Станиславе и в Стрыю. Обратите внимание на скорость и географию распространения.

Москвофилам понадобилось почти 15 лет, чтобы добиться аналогичного распространения, это так, для сравнения. В 1863 г. в Галичину попадает «Кобзарь» Шевченка, и моментально становится zeitgeist’ом, разворачивается активная переписка между П. Кулишом, В. Белозерским и О. Конисским, возникает движение «народовцев». С гигантской скоростью растет интерес к украинофильству в народе, и уже в 1862 г. начинает выходить первый народовский журнал «Вечерниці». А уже к 1867 г. печатная мощь украинофильского движения сравнялась с москвофильским – выходило шесть крупных журналов и одна газета. И в отличие от москвофильского движения, народовское не только не отвергало «простонародное наречие», но уже в первых своих публикациях призывала к формированию полноценного литературного украинского языка. За первые 9 месяцев существования «Вечерниць» этот журнал сравнялся по тиражам (ок. 900 подписчиков) с наиболее массовым органом москвофилов «Слово». Можете судить сами, какое движение было истинно народным, а какое – искусственным. Это, учтите, при условии, что финансовую поддержку украинофилам было оказывать некому.

…..

Первыми словами заголовка исторического труда летописца Нестора были слова о происхождении Руси: «Откъуду есть пошьла Русьская земля?»

Ни один из вопросов образования древнерусской народности и древнерусского государства не может быть решен без рассмотрения того, что такое Русь, кто такие русы.

Обширная и противоречивая историография этого вопроса знает около двух десятков различных ответов, взаимно исключающих друг друга. Как известно, русов считали и варягами, и литовцами, и балтийскими славянами, и финнами, и славянами, и среднеазиатскими аорсами, и, наконец, отчаявшись в их этническом определении, разноплеменной социальной группой. Основная борьба в историографии Руси шла между норманистами и их противниками, принимая нередко ожесточенные формы. Это и неудивительно, так как от того или иного решения спора зависело установление местных или чуждых истоков Русского Русьского государства.

Для определения пределов Русской земли в узком смысле, в смысле только Южной Руси, мы используем, во-первых, метод исключения, т. е. перечислим те области, которые не входили в состав Южной Руси, а во-вторых — прямые указания летописи на принадлежность к собственно Руси .

Русские области и города, не входившие в понятие «Русь» в узком смысле:

Новгород Великий. Поездки из Новгорода в Киев, Чернигов, Переяславль всегда рассматривались новгородским летописцем как поездки в Русь .

Владимир-на-Клязьме, Ростов, Суздаль, Рязань. Города Владимиро-Суздальского и Рязанского княжеств исключались из понятия Руси в узком смысле .

Область вятичей (Неринск, Козельск? Брянск? Дедославль?). Во время похода Святослава Ольговича в 1147 г. на Давыдовичей к нему в Неринск приезжают разведчики из Руси, сообщая о делах в Чернигове в Стародубе. Область вятичей по контексту летописи не включена в Русь, а противопоставлена ей .

Смоленск. Изяслав Мстиславич Киевский и его брат Ростислав Мстиславич Смоленский обмениваются в Смоленске подарками: «Изяслав да дары Ростиславу, что от Рускыи земле и от всих царьских земель, а Ростислав да дары Изяславу что от верхних земель и от варяг…» «…Приде ему Ростислав и с всими рускыми полкы и с смоленьскими…»

Полоцк. Мстислав Владимирович Киевский услал в Царьград двух полоцких княжичей за то, что «не бяхуть его воли и не слушахуть его, коли е зовящеть в Рускую землю в помощь» .

Галич-на-Днестре. Юрий Долгорукий в 1152 г. идет в Русь, «тогды же слышав Володимерко (князь Галицкий) идуча в Русь, поиде к Кыеву» .

Владимир-Волынский. В описании похода Ольговичей на Владимир в 1144 г. противопоставляются волынские войска русским .

Вручий. Овруч был княжеским доменом Рюрика Ростиславича, и когда он уезжал из Киева в Овруч, летописец говорил об отъезде его из Руси .

Берлад. Андрей Боголюбский посылает сказать Давиду Ростиславичу Смоленскому: «А пойди в Берлад, а в Руськой земли не велю ти быти». Уделом Давида в Руси был Вышгород .

В «Повести временных лет» мы также найдем несколько примеров географического ограничения понятия «Русь»:

Древляне. Убив Игоря в 945 г., древляне говорят: «Се князя убихом рускаго; поймем жену его Вольгу за князь свой Мал…» .

Радимичи. После победы воеводы Волчьего Хвоста над радимичами «тЂм и Русь корятся радимичемъ…» Радимичи «платять дань Руси, повоз везут и до сего дне» .

Особенно интересен список племен, принимавших участие в походе Игоря на Византию в 944 г.

«Игорь же, совкупив вой многи: Варяги, Русь, и Поляны, Словены, и Кривичи, и Тиверце, и Печенеги наа и тали у них пояша…» .

Относительно отождествления Руси и Полян мы знаем из той же «Повести временных лет». Очевидно, остальные племена (словен, кривичей и тиверцев) мы должны признать не входившими в X в. в состав собственно Руси, что вполне согласуется с данными летописей XII в. (Новгород — не Русь, Смоленск — не Русь, Берлад — не Русь).

Подведем некоторые итоги тому разрозненному и случайному материалу, который приведен выше.

В состав собственно Руси, Руси в узком (первоначальном?) смысле, не входили, по этим неполным данным, земли следующих племен и города:

Таким образом, для Руси остается Среднее Приднепровье с Киевом, Черниговом, Переяславлем и Северская земля, ни разу не противопоставленная Руси.

Обратимся теперь ко второй половине затронутого вопроса — к посильному определению тех областей и городов, которые входили в X — XII вв. в ограниченное понимание географического определения Руси. Древнейший русский документ — отрывок договора Олега с греками 907 г.- так определяет основные города Руси: «Приходяще Русь да витают у святого Мамы, и послеть царьство наше и да испишут имена их и тогда возмуть месячное свое: первое от города Киева и паки ис Чернигова и ис Переаславля, и прочий гради» .

Принадлежность каждого из этих трех городов к основному, главному ядру Русской земли многократно подтверждена летописями. Относительно Киева и Киевщины у нас много данных; князья часто говорили: «Пойди в Русскую землю Киеву» . Отнесение к Руси Переяславля подтверждено многократно: в 1132 г. «ходи Всеволод в Русь Переяславлю…» . В летописании Переяславля Суздальского, сохраненном нам Лаврентьевской летописью, Переяславль южный восемь раз назван Русским (Русьскый Переяславль, Русский, Рускый) . Принадлежность Чернигова к собственно Руси также подтверждена летописью и для XII — XIII вв.

Кроме того, в состав собственно Руси входили, по летописным данным, и другие города, позволяющие хотя бы отчасти уточнить пределы основного ядра Русской земли.

Белгород и Вышгород. В 1174 г., когда Андрей Боголюбский выгнал Ростиславичей из этих городов, то «пожалишаси велми Ростиславичи, оже их лишаеть Руськой земли…» .

Торцький, Треполь, Корьсунь, Богуславль, Канев. В 1195 г. Всеволод Большое Гнездо тщетно просил у Рюрика Ростиславича эти города и жаловался: «А ныне сел еси в Кыеве, а мне еси части не учинил в Руской земле» .

В состав Руси входили и другие города по Роси и по Стугне: Дверен, Василев .

К Русской земле относился и Городец Остерский — форпост Мономашичей на Десне между Черниговом и Киевом. В 1195 г. Всеволод послал тиуна «в Русь и созда град на Городици на Въстри, обнови свою отчину» .

На Левобережье Днепра мы располагаем сведениями о нескольких городах, кроме Чернигова, Переяславля и Городца Остерского. В 1147 г., когда Святослав Ольгович стоял у Неринска, собираясь в поход на Давыдовичей, «в то же время прибегоша из Руси децкы и поведаша ему Володимера в Чернигове, а Изяслава у СтародубЂ» .

К Руси в узком смысле слова может быть причислен и Трубчевск, так как когда трубчевский князь Святослав уезжал из Новгорода Великого обратно в свою землю, то летописец сказал: «Въспятися назад князь Святослав в Русь» .

Глухов. В 1152 г. «…Гюргеви же идущю в Русь, пришед ста у Глухова» . Если летописец употребил форму «пришед», то несомненно, что он считал Глухов, находящимся в Руси.

События 1139 г., когда только что вокняжившийся Всеволод Ольгович начал перебирать княжения, показывают, что в его руках находилась «вся Русская земля», в том числе и Курск, куда он выгонял Андрея Владимировича Переяславского .

Несколько особняком от «русских» городов стоят города Погорынья, относительно которых есть несколько свидетельств. В 1152 г. города верхнего течения Горыни — Бужевск, Шюмеск, Тихомль, Выгошев и Гной ни ца — названы дважды «русскими городами» в отличие от Галицкой земли и один раз названы «Русской земли волости» . Трудно сказать, следует ли их включать в состав «собственно Руси» или же они являлись каким-то примыслом «русских» князей и составляли крайнюю западную волость Русской земли.

Нам надлежит еще разобрать сведения о «всей Русской земле» в понимании летописцев XII в. Очень часто словом «Русь» обозначаются южнорусские области вообще . Иногда летописцы говорят определеннее, включая в понятие «всей Русской земли» Киевщину и Левобережье Днепра или в отдельных случаях только Киевщину. Таково приведенное выше отождествление «всей Русской земли» с владениями Всеволода Ольговича в 1139-1140 гг., когда он стал киевским князем. Его владения простирались на восток до Курска. Под 1145 г. Новгородская летопись описывает поход на Галич: «Ходиша вся Русска земля на Галиць… ходиша же и из Новагорода помочье кыяном…» .

Ипатьевская летопись дает нам список князей, участвовавших в этом походе, из которого мы узнаем о районе мобилизации: Киев, Новгород Северский, Чернигов .

В этом же значении Киевщины и Чернигово-Северщины термин «Русская земля» выступает и в событиях 1180 г. На Днепре близ Вышгорода охотились в ладьях князья с княгинями и дружиной Святослав Всеволодич, правивший Киевом в своеобразном двуумвирате с Рюриком Ростиславичем, задумал воспользоваться этим пикником для нанесения удара своим противникам: «И помысли во уме своемъ, яко Давыда иму, а Рюрика выжену из земли и прииму едине власть Рускую и съ братьею и тогда мьщюся Всеволоду обиды свои» . Отсюда следует, во-первых, что Владимиро-Суздальская земля Всеволода Юрьевича не входила в понятие Русской волости, а во-вторых, что в состав Русской волости входили: Киев, Вышгород, Белгород (где сидели Ростиславичи) и земли-«братьи» Святослава, т. е. Чернигов, Новгород-Северский, Курск, Трубчевск и другие города «Черниговской стороны».

Подведем некоторые итоги. В географическое понятие Русской земли или «всей Русской земли», противопоставляемой Галичу, Суздалю, Смоленску и Новгороду, включались следующие города: Киев, Чернигов, Переяславль Русский, Вышгород, Белгород, Василев, Треполь. Города Поросья: Корсунь, Богуславль, Канев, Дверей, Торцький. Города «Черниговской стороны»: Стародуб, Трубчь, Глухов, Курск, Новгород-Северский, Остерский Городец. «Русской земли волости» (города Погорынья): Бужск, Шумск, Тихомель, Выгошев, Гнойница.

Если мы нанесем на карту, во-первых, все области, поименованные в летописях как не входящие в собственно Русь, а во-вторых — области Руси, то увидим, что они не совпадают, не заходят одна за другую, а четко разграничены, взаимно исключают друг друга. Это очень важно для подтверждения достоверности сведений, извлеченных из случайных упоминаний разных летописцев. Итак, область собственно Руси наметилась. Это — значительная область, покрывшая собою несколько древних летописных племен и много феодальных княжеств.

Б.А.Рыбаков. Киевская Русь и русские княжества XII-XIII вв.